Не монетой единой…

Или о том, как доказывается дата основания города. Не мифического, а реального.

Интеллектуальная общественность Уфы давно поднимает вопрос об установке памятника основателю Уфы, воеводе Михаилу Нагому. Не дождавшись положительного отношения башкирских властей к установке такого памятника, председатель Союза предпринимателей РБ Николай Швецов сам собрал деньги и, на собранные деньги, провел конкурс, заказал памятник Михаилу Нагому и вынужденно-временно его установил в Уфе, напротив своего рабочего офиса.

До сооружения памятника Николай Швецов обратился в РАН и получил оттуда полное научное подтверждение тезиса об основании Уфы Михаилом Нагим в 1586 году. Причем, существование какого-либо древнего башкирского города на данной местности (о чем говорила башкирская сторона, отказываясь признать за Нагим факт начала строительства Уфы) российские историки назвали мифом.

Конечно, нет никакого сомнения, что на высоком Берегу Белой и Уфимки издавна были какие-то стоянки, поселения. И, возможно, они появились даже раньше чем 1500 лет назад. И, скорее всего, это были поселения аборигенов этих мест – угро-финнов (предков современных мари, мордва, удмуртов, венгров, хантов, манси). Но, причем тут город, да еще основанный кочевниками, да еще являющийся цитаделью — резиденцией башкирских ханов?

Власти Башкирии отвергли данный документ российских академиков (все правильно — не для того затеяли игру в древний башкирский город). Более того, башкирский ученый-археолог Нияз Мажитов, совместно со своей дочерью и зятем, начал усиленно пропагандировать контртезис, согласно которому Уфа, якобы, была основана на полтысячи лет ранее Казани и на тысячу лет ранее «русской крепости», причем башкирами и, якобы, город тогда имел название…как вы думаете? Да, назывался попросту «Башкортом».

Самое интересное – тезис о башкирском авторстве мифического 1500летнего «Башкорта» активно начал муссироваться аккурат после празднований 1000летия основания Казани. Поскольку в СМИ утверждалось, что дата основания Казани была установлена на основании одной чешской монеты 10 века, найденной при раскопках на территории казанского Кремля (хотя монета была только одним из звеньев в цепи доказательств), Нияз Мажитов объявил, что на территории «Башкорта» также найдена монета, причем византийская и как раз V века.

Правда, когда на пресс-конференции, проведенной около археологических ям, которые должны были продемонстрировать наличие развалин мощного города, как было сказано – резиденции «башкирских ханов»(!?), на вопрос: в культурном слое, относящимся к какому веку была найдена византийская монета V века, было отвечено, что она была найдена до революции в одной могиле. Если так, то даже не специалисту ясно, что данная монета вообще не имеет никакого отношения к датировке основания данного поселения.

Как говорил, директор Института Истории АН РТ Рафаэль Хакимов, для доказательства даты основания Казани пришлось провести огромную научно-исследовательскую работу. Ученые Татарстана совместно с исследователями из Москвы, Санкт-Петербурга и других городов России, а также с зарубежными коллегами из Венгрии, Германии, Австрии, Франции, Чехии, Турции, Египта, скандинавских стран провели глубокие научные исследования по истории возникновения города.

В зарубежных архивах было обнаружено 10 неисследованных рукописей и 56 неизвестных карт, где под различными именами на месте нынешней Казани отмечен город. На территории г. Казани было проведено 20 археологических раскопов. Археологи выявили более двух тысяч находок: различная керамика, оружие, редкие монеты, украшения, орудия труда, изделия из кожи, металлических сплавов и предметов быта.

По результатам научных поисков и исследований были проведены 3 международные конференции. В 1999 г. в Казани состоялась итоговая международная конференция «Средневековая Казань: возникновение, развитие». В ней участвовало 150 ученых из 16 стран мира. Участники конференции приняли резолюцию о возникновении Казани в конце X — начале XI столетия, а именно в 1004-1005 гг.

О том, какую огромную работу пришлось выполнить рассказывается в предлагаемой вашему вниманию статье, напечатанной на сайте Института Украиники.

Карим Яушев

*********************************************************************************

Как была определена дата основания Казани и Казанского Кремля

Многовековая история Казани поставила перед исследователями множество вопросов. Среди них самым интересным, но чрезвычайно сложным, в силу малочисленности источников, оказался вопрос о возрасте города.

О том, что наша столица город Казань имеет многовековую историю, восходящую еще к булгарским временам, писали, конечно, многие ученые, по крайней мере, с XVII века. Предлагались разные версии ее возникновения. Но ни одна из них, будучи необоснованной фактами, не утверждалась в науке.

Как известно, до недавнего времени, дата возникновения городов, в том числе и современных, непременно увязывалась с датой первого упоминания их в письменных источниках. А ведь нередко в руки исследователей попадались достоверные археологические данные, свидетельствующие об их существовании в более ранние времена. Какой дате следует отдать предпочтение в таких случаях: письменной или археологической?

Не располагая подлинными булгаро-татарскими письменными памятниками, ученые долгое время изучали средневековую историю Казани главным образом на основании иноязычных источников, составленных преимущественно в русских княжествах. В русских летописях, как известно, отсутствуют точные сведения об основании города. Достоверные факты о существующем уже городе относятся только к концу XIV века.

Проблему возникновения города некоторые ученые пытались решать на основе сведений, содержащихся в произведениях булгаро-татарского фольклора, представленного легендами и преданиями. Основным и сквозным сюжетом в них является легенда об основании Казани, начинающаяся с истории уничтожения змея-зиланта. Она вошла и в анонимную Казанскую историю.

Зилантова гора

В Кировском районе города Казани есть место, связанное с этой легендой — Зилантау, Зилантова (Змеиная) гора на правом берегу р. Казанки.Археолог Н.Ф.Калинин, крупный знаток средневековой Казани, в 1950-х годах обследовал Зилантовское городище в целях поиска там следов первоначальной Казани, которая, по его мнению, могла существовать до окончательного переноса ее на современный Кремлевский холм. Поиски результатов не дали: было обнаружено лишь несколько фрагментов позднебулгарской (?) керамики. Освоение Зилантовой горы, как было установлено, произошло позднее, уже в русское время.

Археологические исследования Н.Ф.Калинин проводил и на Кабанском городище, известном в татарских преданиях как летняя резиденция казанских ханов. Тем более, здесь же находилось мусульманское кладбище с надгробиями булгарской принцессы Алтын-Бертек, умершей в 1297 году, и эмира булгарского Хасан-бека сына Мир-Махмуда, правившего во второй половине XIV столетия. Находок было мало.

Тем не менее ученый принял это городище за остатки укрепленного феодального замка времен Золотой Орды, служившего резиденцией князя, которому принадлежало Кабанское княжество с прилегающими селами. Причина особого интереса к этому булгарскому городку, по мнению Н.Ф.Калинина, заключалась в том, что он был одним из зародышей будущей Казани. Однако данная гипотеза не убедила ученых ввиду отсутствия доказательств.

В поисках ответа на вопрос об истоках ранней Казани исследователи все же вынуждены были обращаться и обращались чаще всего именно к Казанской истории, в которой множество басен и небылиц (В.В.Вельяминов-Зернов), но описываются и реальные события. Некоторые списки ее содержат рассказ об основании города:

«Бысть же на Каме на реке старый град, именем Брягов, оттуду же прииде царь, именем Саин Болгарский. И поискав по местам проходя в лета 6685 [1177 г.] и обрете место на Волге, на самой украине русской, на сей стране Камы реки… И бысть Казань стольный град вместо Брягова….

Безоговорочно поверив в упомянутую здесь дату основания Казани, А.Х.Халиков в 1970-х годах пытался обосновать ее археологически. Однако, первые три года раскопок желаемых результатов не принесли.

В 1974 году удалось заложить раскоп в северной части Кремля, в саду перед Губернаторским (современным Президентским) дворцом. Он оказался исключительно важным для понимания древнейшей истории Казани. Именно тогда в культурных напластованиях Кремля впервые был выделен булгарский слой XII-XIII веков. Он сохранился плохо, но содержал очень ценный датирующий материал: обломки гончарной посуды домонгольского времени.

Крупные исследования проводились А.Х.Халиковым в 1976-1978 годах. В районе знаменитой башни Сююмбике и у так называемого Тезицкого рва были обнаружены следы древнейшей оборонительной стены города в виде остатков земляного вала, дополнительно укрепленного поверху какими-то деревянными конструкциями. Еще одним крупным достижением археологов было открытие белокаменных укреплений домонгольской Казани, построенных во второй половине XII столетия в период обострения отношений Волжской Булгарии с Владимиро-Суздальским княжеством.

В процессе раскопок был накоплен определенный вещевой материал, содержащий, кроме керамики, достаточно хорошо датируемые предметы XII-XIII веков:

шиферные пряслица;
железные наконечники стрел;
ключи от цилиндрических замков;
сердоликовые бусы;
стеклянные браслеты и пр.

К сожалению, их количество оказалось недостаточным для широких выводов и заключений. После бурной дискуссии, разгоревшейся вокруг даты возникновения Казани, раскопки в Кремле были прекращены. Археологам не удалось убедить научную общественность в домонгольском возрасте нашей столицы.

Между тем, Казанская история, содержащая точную дату основания города, вновь стала объектом внимания исследователей. Однако, известные московские ученые, профессора В.А.Кучкин и И.Г.Добродомов убедительно доказали, что дата 1177 год (в некоторых списках 1172 год ) является случайной поздней вставкой редактора-переписчика.

Следовательно, утверждали они, верить ей не следует. В результате нам пришлось отказаться от этого источника. Перед исследователями возникла задача разработать новые подходы к определению возраста Казани. Отказавшись от прежней, традиционной методики датирования раннего города по первому упоминанию его в письменных документах, ученые акцентировали внимание на тщательном изучении археологических материалов.

Исследования возобновились в 1994 году в связи с предстоящими работами по реставрации исторических памятников Кремля.

Первые раскопки носили еще не сугубо исследовательский, а охранно-спасательный характер. Один из раскопов, располагавшийся в Пушечном дворе, дал настолько неожиданный для нас материал из древнейшего слоя, что потом без особых хлопот мы получили разрешение расширить его. А материалы эти, пусть пока немногочисленные, но достаточно выразительные (глиняная посуда ранних форм, несколько бус, шиферное пряслице и наконечник стрелы), полностью сняли существовавшие тогда сомнения относительно домонгольского возраста Казани. Более того, среди новых находок были и такие, которые указывали на XI век, что явно не соответствовало даже взглядам А.Х.Халикова, согласно которым Казань никак не могла возникнуть раньше 1177 года — даты пресловутой Казанской истории.

Раскопки 1995 года оказались не менее интересными. Ранние находки продолжали встречаться, хотя их было немного. Археологи копали уже в сквере перед Благовещенским собором, где предполагалось найти остатки мечети Кул-Шериф.

Университетский отряд экспедиции под руководством профессора А.Г.Мухамадиева приступил к раскопкам каменной стены по восточному склону Кремлевского холма, известной еще по планам XVII века.
Выявилась прекрасной сохранности стена, основание которой было датировано домонгольским временем.

В сквере же были открыты остатки большого кирпичного здания, белокаменный фундамент которого был сооружен в ханские времена. Под этим фундаментом лежали булгарские слои с интересными находками. Среди них была и монета Насир ад-Дина (1180-1225), попавшая в слой во второй половине XIII века.

В 1996 году работы Казанской экспедиции получили более широкий размах. Способствовали этому новые открытия: следов древнейшего земляного вала, двух прекрасно сохранившихся кладов с двумя тысячами серебряных древнерусских монет второй половины XV-начала XVI века, многочисленных вещей золотоордынекого и ханского времени и, конечно же, домонгольские находки, часть которых упорно требовала датировки X-XI веками.

1997 год запомнился сенсационной находкой. В раскопе у Благовещенского собора была обнаружена монета, чеканенная, как потом выяснилось, в Праге при правлении князя Вацлава в 929/930 году. Коллекция ранних вещей пополнилась также арабским дирхемом первой половины X века и другими находками.

Казанский Кремль оказался в центре внимания научной общественности. Впервые было высказано предположение, основанное на фактах, о тысячелетнем возрасте Казани. Началась, наконец, целенаправленная работа по уточнению времени возникновения города.

На раскопки приглашались российские и зарубежные специалисты, независимые эксперты. В крупнейших архивах мира (Стамбул, Каир, Ватикан и др.) проводились планомерные поиски письменных источников и картографических материалов по истории Волжской Булгарии, Золотой Орды и Казанского ханства.

Организовывались ежегодные международные конференции, на которых обсуждались проблемы истории и археологии средневековой Казани. Инициаторами всех этих мероприятий были президент Академии наук Татарстана М.Х.Хасанов, известный историк-источниковед академик М.А.Усманов, профессора Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН А.Б.Халидов и С.Г.Кляшторный, а также известные российские археологи академик РАН В.В.Седов, член-корреспондент РАН Р.М.Мунчаев, профессор Петербургского университета А.Н.Кирпичников и др.

Благодаря им коллектив казанских исследователей смог выйти на более высокий уровень общения со своими российскими и зарубежными коллегами, поддержавшими, в силу неопровержимости фактов, предложенную дату возникновения Казани.

Достоверность археологической даты находок из древнейшего слоя Казанского Кремля получила дополнительное подтверждение методами естественных наук.

Термолюминесцентный анализ лепной и гончарной керамики, проведенный в Ратгенлаборатории Государственного музея Берлина, радиоуглеродный анализ угля из ранних сооружений, выполненный в лабораториях Вены и Санкт-Петербурга, показали бесспорные даты, позволяющие отнести начало образования культурного слоя на Кремлевском холме к концу Х-началу XI века. Интересные результаты своих исследований предоставили также ботаники-палинологи Казанского государственного университета, осуществившие спорово-пыльцевой анализ образцов почвы из разновременных слоев Кремля. Их хронологические показатели полностью совпали с археологическими.

Таким образом, в распоряжении науки оказался большой археологический материал, позволяющий на солидной конкретной источниковой базе изучать ранние этапы истории средневековой Казани. В коллекциях имеются хорошо датируемые, порою уникальные, вещи, отсутствие которых когда-то ставилось в упрек археологам, выдвигавшим слишком смелые гипотезы о возрасте города.

Какие же данные послужили основанием для заключения о 1000-летнем возрасте Казани?

В числе массовых находок из древнейшего слоя следует отметить красноглиняную гончарную посуду (горшки, кувшины, миски, чашки, тарелки), украшенную широким лощением и линейно-волнистыми узорами. Ее изготавливали булгары в Х — начале XIII века. Такую керамику археологи обнаружили и за пределами Кремля, в частности, во дворе главного корпуса КГУ, на территории Богородицкого монастыря, в районе Пирамиды и гостиницы «Мираж».

Особый интерес представляет архаичная посуда, сделанная вручную, но, как правило, с подправкой на гончарном круге. В ней выделяется очень интересная группа — горшки грубого шамотного теста, украшенные многорядным волнистым узором по плечику, рифлением потулову и насечками по краю венчика. Эти горшки имеют прямые аналогии среди кухонной посуды алано-булгарского населения Хазарского каганата и датируются в основном IX-X веками. В начале XI века такая посуда практически выходит из употребления. Наличие ее в отложениях Кремля, безусловно, свидетельствует о существовании здесь булгарского поселения, по крайней мере, в начале XI столетия.

В древних напластованиях Кремля обнаружено более двух десятков стеклянных и каменных бус, самые ранние из которых, по заключению специалистов (С.И.Валиуллина, КГУ; Й.Кальмер, Университет Гумбольдта, Берлин), бытовали в VIII-X веках, но опять же не позднее начала или первой половины XI столетия. Это шаровидные бусы из черного стекла с синими глазками в белых кружках, лимонки из желтого стекла, многочастные пронизки, а также сердоликовые шаровидные и призматические шестигранные бусы.

В коллекции женских украшений внимание привлекают медные браслеты. Два из них изготовлены из дрота с утолщенными четырех— и шестигранными концами. Поверхность украшена циркульным (кружковым) орнаментом. Такие браслеты археологи находят в основном в языческих погребениях древних марийцев, удмуртов и других финнских племен IX—X веков. Не исключено, что они производились в ювелирных мастерских булгарских городов специально для продажи финно-угорским соседям. В начале XI века браслеты с утолщенными концами полностью выходят из моды.

Исключительный интерес представляет бронзовая накладка на ремень конской сбруи. Накладка обнаружена в переотложенном состоянии в районе мастерской кожевенника ханского времени, но связь ее с древнейшим слоем несомненна. Накладка эта литая, позолоченная, имеет круглую форму диаметром 3 см. В центре лицевой части имеется полушаровидный выступ, а по краю бордюр с симметрично расположенными утолщениями в виде цепочек. Эти два элемента соединены четырьмя лепесточками.

Для археологии Казани это уникальная находка. Две аналогичные накладки были обнаружены раньше в погребениях Танкеевского могильника ранних булгар. Определением казанской находки мы обязаны профессору Иштвану Фодору из Национального музея Венгрии (Будапешт). Такие изделия, по заключению ученого, десятками и сотнями находят в погребениях богатых венгерских женщин, но встречаются они только до середины X столетия. Он полагает, что накладка попала в Казань не позднее конца X века и была использована здесь в качестве женского украшения подвески, о чем свидетельствует сквозное отверстие у края бордюра.

За пределами древнейших стен, в нижней части склона Кремлевского холма при расчистке жилищного пятна на глубине около 3 метров был найден обломок дирхема. Арабские дирхемы не относятся к числу редких находок в булгарских памятниках. Встречаются они и в культурном слое поселений и, наиболее часто, в составе многочисленных кладов. Однако значение находки для Казани велико. Половина монеты с надписью, содержащей сведения о месте ее чеканки и имени правителя, обрезана. Специалисты-нумизматы профессор Г.А.Федоров-Давыдов (МГУ), И.Г.Добровольский (Гос. Эрмитаж) и Д.Г.Мухаметшин (Булгарский музей-заповедник) время ее чеканки предварительно определили как первая половина X века.

Существенные уточнения в это определение внес египетский ученый Адель Совелам (Каир, университет Айн Шамс ), установив, что монета выпущена в г. Шаш (совр. Ташкент) от имени Исмаила Ахмада, правившего в 892-907 годах. Когда она могла оказаться в культурном слое Казани? Думается, что не позднее рубежа X-XI веков, а может быть, и раньше.

Поистине сенсационной находкой оказалась чешская монета, обнаруженная в районе Благовещенского собора Кремля. Она лежала между постройками золотоордынекого времени, но почти на уровне древней поверхности земли, где в непотревоженном состоянии покоился домонгольский слой толщиной всего 15 см.

Сохранность монеты плохая. На лицевой стороне, вокруг креста, читается надпись VACLAV CNIZ, на обратной стороне: PRAGA CIVITA, т.е. князь Вацлав и город Прага. Предварительное изучение этой уникальной находки было проведено А.С.Беляковым (Москва, Российский Исторический музей), профессором В.М.Потиным (Гос. Эрмитаж), а также некоторыми специалистами из Германии. Они единодушно атрибутировали монету как чешскую и определили время ее чеканки в пределах XI—XIII веков.

Впрочем, В.М.Потин (да не он один) склонен был считать находку не монетой, а торговой пломбой или монетообразным предметом, так как она изготовлена в основном из свинца с очень небольшой примесью серебра. Подробным изучением монеты занималась известный чешский нумизмат, доктор Ярмила Хаскова, руководитель Нумизматического отдела Народного музея Чехии (Прага). Она пришла к заключению, что эту монету, чеканенную в 929-930 году в Праге от имени князя Вацлава (9077—935?), следует рассматривать как старейшее богемское подражание ранне-баварским монетам времени Конрада I (911—918).

Прочие находки из древнейшего слоя Кремля — железные наконечники стрел (более трех десятков экземпляров), петля от колчана, подпружные пряжки и бронзовое соединительное кольцо ремня от конской сбруи, цилиндрический замок и ключи к нему, фрагменты ближневосточной люстровой посуды, пряслица, т.е. грузила для веретена из овручского шифера, обломок стеклянного браслета киевского производства бытовали в пределах Х—начала XIII века. Все они подтверждают домонгольский возраст раннего Казанского поселения и дают основание датировать начало отложения слоя концом Х—началом XI века.

Перечисленные выше находки представляют интерес не только для определения даты культурного слоя, в котором они лежали. Большое количество железных наконечников стрел, колчанная петля, т.е. предметы вооружения, а также детали конского снаряжения свидетельствуют о проживании в древней казанской крепости легковооруженных воинов-лучников; привозные изделия в виде дорогостоящей посуды, украшения и шиферные пряслица — о широких торговых связях горожан.

Таким образом, в процессе многолетних археологических раскопок был накоплен большой научно документированный материал, позволяющий уточнить дату возникновения города и во многом дополнить наши скудные представления о первоначальном городе.

Возникновение Казани в конце Х—начале XI века вполне закономерно. Оно исторически обусловлено рядом кардинальных изменений, произошедших в социально-экономической и общественно-политической жизни народов Западной и Восточной Европы в целом. Эти изменения привели к образованию средневековых государств, утверждению нового, феодального способа производства. Все это сопровождалось возникновением и бурным ростом городов, ставших торгово-ремесленными, административно-политическими, военно-оборонительными и культурно-идеологическими центрами.

Почти одновременно с Древней Русью и государствами Центральной Европы на рубеже IX—X веков на политической карте средневековья появляется Волжская Булгария. За пределами страны ее называли великим и могущественным царством с богатыми городами (Юлиан). Согласно источникам, в конце IX века у булгар, недавних кочевников, имелись уже настоящие селения с мечетями и начальными школами при них. В начале X века князья-эмиры чеканили свои собственные монеты, устанавливали торговые, дипломатические отношения с соседними и дальними странами. Именно к этому времени относятся археологически установленные даты первых исторически известных городов Булгарии — Биляра, Сувара, Булгара на Волге. Эти и многие другие города располагались в Западном Закамье -центральных землях государства.

С конца X столетия начинается освоение булгарами территории Предкамья (левобережье Волги к северу от Камы). На этих землях возводятся такие известные города и крепости, как Кашан, Чаллы, Кирмень, Алабуга, а также сельские поселения. Северные границы государства доходят до р. Казанки, где в качестве пограничного пункта возникает казанская крепость. Отсюда, а также по Каме и Вятке булгары проникают и в более северные регионы, населенные финно-уграми.

В землях, принадлежавших предкам удмуртов и коми, они основывают торговые фактории. По заключению пермского археолога, профессора А.М.Белавина, уже к XI столетию практически все Прикамье становится частью территории Волжской Булгарии, ее своеобразной финно-угорской периферией. Здесь насчитывается около 200 памятников, в которых встречаются многочисленные бул-гарские вещи, в том числе и монеты. Часть этих памятников представляет собой торговые фактории, даже настоящие города — опорные пункты сбора дани с местного населения и контроля над торговцами на Северном Пушном пути. Отсюда вытекает важный вывод: древнюю Казань и ее возникновение следует рассматривать в связи с булгарской колонизацией предкамских земель, происходившей в X-XI веках.

До недавнего времени считалось, что раннее булгарское поселение на высоком мысу между Булаком и Казанкой выполняло в основном роль военно-оборонительного пункта крепости на северных границах Волжской Булгарии. Это действительно так, важное стратегическое значение первоначальной Казани нельзя отрицать. Не случайно, скажем, викинги или варяги, прошедшие пол-Европы и севшие править сначала в Ладоге, а потом в Новгороде и Киеве, не смогли пересечь северные рубежи Булгарии и остановились, образно говоря, у стен Казани. Однако новейшие исследования дали нам бесспорный материал, характеризующий этот населенный пункт в первую очередь как значительную торговую факторию.

На торговый статус первоначального города, занимавшего весьма выгодное геополитическое положение в середине Великого Волжского пути, обратили внимание петербургские ученые еще при первом обсуждении проблем средневековой Казани на международном научном семинаре 1998 года. Тема возникновения Казани как одного из крупнейших торговых центров на Волге оказалась настолько актуальной (но малоизученной), что на следующей конференции она обсуждалась уже в рамках международных связей Булгарского государства со странами Востока и Запада.

Более того, в 2001 году прошла первая международная научная конференция по теме «Великий Волжский путь» 6 августа 2001в Санкт-Петербурге открылась международная научно-практическая конференция «Великий Волжский путь», проводимая в рамках федеральных программ подготовки к празднованию 300-летия северной столицы России и 1000-летия Казани. с участием не только археологов и историков, но и экономистов, экологов, политологов и других специалистов.
Сегодня благодаря археологическим открытиям последних лет мы можем несколько приподнять завесу таинства над древнейшим прошлым Казани и увидеть, как она выглядела тысячу лет тому назад.

Пришедшие сюда в конце X века булгары начали осваивать Кремлевский холм с северной мысовой оконечности. Здесь и была построена ими крепость, занимавшая первоначально территорию не более 5-6 гектаров.

Самые ранние городские укрепления, обнаруженные раскопками в сквере перед Благовещенским собором, напротив здания бывшей консистории, появились на рубеже X-XI веков. Они пересекали Кремлевский холм с напольной стороны с востока на запад. Фортификационные сооружения представляли собой широкий и глубокий ров, названный позднее Тезицким, за которым был насыпан высокий вал с проездными воротами. По гребню вала шла дубовая стена, от которой сохранились лишь следы в виде древесной трухи.

Следы древнейших укреплений по восточному и северному склонам холма выявлены в виде линии столбовых ямок, оставшихся от частокола-тына.

Эти укрепления, претерпев ряд ремонтов и реконструкций, существовали, как это показал радиоуглеродный анализ угля из прослойки пожарища, до второй половины XII столетия. Не исключено, что деревянные стены были сожжены во время одного из походов владимиро-суздальских князей на булгарские города. Как свидетельствуют летописи, 1160-1180-е годы отмечены активизацией военных столкновений северо-восточных русских княжеств и Волжской Булгарии на Волжском торговом пути.

На месте разрушенных деревянных укреплений возводятся каменные стены из белого известняка. Камни в кладке сложены всухую или же на тонком глинисто-известковом растворе. Наиболее крупные камни положены с двух сторон, образуя панцирь, внутри которого в беспорядке лежат необработанные камни мелких и средних размеров. Развалины этих стен обнаружены по восточному и северному склонам Кремлевского холма. Ширина стены не более двух метров, причем во многих местах установить это весьма затруднительно, ибо при разрушении стена упала на склон холма и граница между ней и каменным завалом, покрывающим всю поверхность склона, почти не уловима.

Из камня были построены и конструкции проездных ворот с предмостными укреплениями, остатки которых были обнаружены с западной стороны того же сквера перед Благовещенским собором. Отсюда начиналась улица в направлении к современной башне Сююмбике. Заметим, что самая ранняя каменная мостовая Казани была выявлена при исследовании именно этой улицы в районе проездных ворот.

Эти открытия свидетельствуют о том, что в конце XII столетия Казань превратилась в одну из наиболее совершенных булгарских крепостей и могла противостоять против внезапных нападений с севера. По мнению исследователей, в центре этой крепости возвышалась большая сторожевая башня, очевидно, также белокаменная (А.Х.Халиков).

Довольно мощный фундамент этой башни, разрушенной только в середине XI века, был частично вскрыт в 1977 году рядом со стоящей доныне сторожевой башней Сююмбике. Следует отметить, однако, что некоторые ученые (археолог Л.С.Шавохин, архитектор С.С.Айдаров) видят в этом сооружении не остатки дозорной башни, а минарет мечети несколько более позднего времени.

В казанской крепости первоначально располагался небольшой военный гарнизон. Постоя иных жителей было немного. Военные люди жили со своими семьями: среди находок встречаются не только предметы оружия и повседневного быта, но и женские украшения. В укрепленной части города обнаружено небольшое количество сооружений. Это в основном хозяйственные постройки: ямы-погреба для хранения продуктов, небольшие кладовки, зернохранилища в виде ям различных форм. Функциональное назначение некоторых сооружений определяется как жилое…

Остатки первых городских кладбищ были обнаружены в юго-восточной части городских укреплений, за рвом, а также с южной стороны Преображенской башни и севернее Ивановского монастыря. Здесь изучено несколько мусульманских погребений, выявленных в древнейшем слое города. Эти кладбища продолжали функционировать и в более поздние периоды, до расширения города за пределы древних укреплений в XV веке.

В предмонгольское время, т.е. в первой половине XIII столетия, город сохранял во многом свою прежнюю функцию. Среди находок заметное место занимают привозные изделия и предметы вооружения. Но город уже развивается вширь. За пределами Кремлевского холма, к востоку от него, при раскопках на улице Батурина выявлены следы металлургического производства в виде скопления железных шлаков Раскопки на территории бывшего Богородицкого монастыря также выявили следы неукрепленного посада. Выразительные находки домонгольского времени (гончарная керамика, железный наконечник стрелы, шиферное пряслице, сердоликовая бусина и пр.) обнаружены в раскопе, заложенном к западу от Кремля напротив здания цирка. Где-то в этом районе, ближе к Казанке, располагались, по всей вероятности, торговые места.

В окрестностях древней Казани функционировали пригородные поселения, которые были тесно связаны с городом, но не входили топографически в его территорию. Одно из таких поселений располагалось в южной оконечности Кремлевского холма. Его следы обнаружены раскопками во дворе главного корпуса Казанского государственного университета.

Читайте также:
История Казани
Археология. Казань и Казанский Кремль
Государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник «Казанский Кремль»
Когда Бог хочет наказать, он отнимает у виновного разум
«Смешно, да не до смеху»
Наслушавшись академика Мажитова
Конец мифа
А был ли город?